Уж больно он макронистый какой-то
Приехал Путин. Макроша расцвел, засуетился, косил влажным взглядом, клевал зерно прям с руки Его Превосходительства, семенил ножками, всплескивал ручками, на комплимент супруге о цвете её лица порозовел и заискрился, кивал на каждую фразу Путина по два, три и даже четыре раза, не смел даже кашлянуть, елозил от чувств-с на кресле так, что чуть не проелозил фильдеперсовые брюки. Верноподданически пригласил поучаствовать Россию в саммите большой семёрки, потому что какая же семёрка без восьмёрки, ведь верно, ведь правильно, ведь надо же жить по совести, а не по уму, да?
Вечером того же дня, приняв пару бутылок шампанского, написал по-русски: "Россия вчера - это Европа завтра, которая простирается от тайги до британских морей". Слизнул случайно поставленную кляксу и заснул в ящике стола безмятежным детским сном.
Утром Макроша проснулся. Потянулся. В его стране уже не было Путина. Вышел к народу. Прямо в лицо благодарного народа смотрел гордый воин, завоеватель. Потомок Наполеона, де Буйе, Виомениля, Д'Эрвильи, Дотишампа, Конде (обоих), Канюэля, Оссонвиля, Преси, Пюизе и Франкто де Куаньи. Он стоял гордо, как исполин, ногами попирая бульвары Парижа, а плечами подпирая бездонное небо Парижа.
"А с хренли Россия будет возвращена в "Большую семерку", а"? - спросил он народ на безупречном французском и заявил, что пусть они сначала разрешат кризису на Украине разрешиться, а потом уже лезут со своим восьмым рылом в калашный семерной ряд.
Народ громко апплодировал, от чувств сжигая автомобили. Над Парижем вставала заря. Заря Макронизма.
